Я уже писал, что был случай, когда мне было мучительно страшно от мысли, что меня высекут при соседке Лене, которую я хотел. Я боялся, что она мне не даст, если увидит, как я дергаюсь под розгой; иначе говоря, сочтет меня маленьким для "траха". Но то, что произошло после той порки, сняло эту проблему.

Сначала я должен рассказать об одном из случаев, когда я сам порол кого-нибудь. Через несколько дней после порки, перед которой у нас были Лена и ее сын Валерка, во второй половине дня ко мне зашла Лена.

Я был на зимних каникулах и один дома, мама была на работе. Лена, смущаясь, спросила меня: "А тебя часто секут розгами; ну, в смысле, у вас дома есть запас розог?" Я, тоже смущаясь, ответил: "Розги, конечно, есть с запасом."

Лена тогда спросила: "А ты мне не дашь немного, я хочу выпороть Валеру. Я вообще-то хотела попросить твою маму, чтобы она меня научила пороть." Я удивился, но ответил так: "Насчет розог нужно спросить у мамы, но она будет только вечером. А научить пороть могу и я. Я порол племянницу, мальчишку из подшефного класса. Опыт наказывать у меня есть."

Лена помолчала и опять спросила: "Ты не можешь позвонить маме на работу и спросить ее разрешения на розги и твою помощь?" Я позвонил маме и получил ее разрешение взять 2 пучка розог и помочь Лене в порке Валеры.

Читать далее →

Максим Тюленин учился в выпускном классе средней школы, когда родители потребовали от Правительства инициировать изменения к восстановлению телесных наказаний с целью повышения успеваемости и дисциплины учащихся старше ** лет.

Максим рос способным и хорошо физически развитым мальчишкой. В свои ** лет его рост был 180 см при 70 кг веса, подкаченный , а его полуобнаженный рельефный торс с кубиками пресса на тренировках и уроках физ.культуры привлекал внимание одноклассников.

Максим знал о подготовке новых требований к школьникам и сам с родителями поддержал утверждение нового устава школы, в котором было разрешено применение телесных наказаний. В тайне он мечтал о том, чтобы быть наказным публично перед всей школой, но ввиду хороших знаний и поведения он не попадал под действие нового порядка.

Максим очень уважительно относился к учителям и с некоторыми у них сложились доверительные отношения. Поэтому как-то после неудачной игры в районном турнире по гандболу, когда физ.рук Владимир Иванович в сердцах сказал ему: Да за такое надо сечь при людно!, у Максима всколыхнулось сердце и затомило в паху.

Читать далее →

В тот день я впервые выпорола мужа. Нет, я не поклонница порки. Мне 47 лет, из них 19 лет замужем. Преподаю химию в институте. Просто раньше мы с мужем никогда порку не пробовали, даже в голову не приходило. Но вчера он попросил, в качестве эротического эксперимента. И я согласилась. С утра дети ушли в школу, у меня был свободный день в институте, а муж позвонил на работу и предупредил, что задержится. Особого желания шлепать мужа у меня не было, но раз просит, то пожалуйста.

Все происходило обыденно. Он снял штаны с трусами и улегся на диван голой попой вверх, а я взяла ремень и, как могла, стала хлестать его по этой попе. Поскольку никаких признаков боли он не подавал, я стала хлестать сильнее. Неожиданно он попросил делать это еще сильнее. Тогда я стала лупцевать его попу изо всех сил. Тут признаки появились: он начал постанывать и вилять попой. На попе проступали ярко красные полосы, и вскоре она стала вся красная. Муж сказал, что есть еще стек, он специально его купил, чтобы попробовать. Я остановилась, он встал и принес этот стек.

Тогда я попросила его встать, облокотившись руками на диван, мне так удобнее его бить. Однако после первого же удара стеком он закричал, выпрямился, и схватился обеими руками за попу. Удары стеком, как оказалось, гораздо больнее, чем ремнем. Я дала ему передохнуть, затем продолжила. Он вытерпел всего 14 таких ударов, и попросил на этом закончить. Я не возражала, он оделся, собственно на этом все и кончилось.

Однако я никак не могла выбросить это из головы. Не сразу, но я поняла, что мне это чертовски понравилось. Эта его покорность, голая попа, настоящее страдание. Мне хотелось большего, чем было. Я представляла себе, как заставляла его стоять с голой попой в углу в ожидании порки. И после порки. Как ему стыдно, а я любуюсь на эту голую выпоротую попу, а иногда подхожу и трогаю ее, мну ее. Как только я могу разрешить ему одеться. Но больше всего я представляла, как бью его по жопе со всей силы, и как он кричит от боли, как виляет попой, пытаясь укрыться от каждого нового удара. В общем, я бы очень хотела пороть его еще, но вряд ли он захочет после нашего эксперимента со стеком. Я решила не просить его, если только он сам не попросит. Однако он не просил, а я почти все время думала о порке и крутила в голове соответствующие картины.

И когда на следующий день в институте ко мне подошли два студента (оба лоботрясы, химию совсем не знали, да и по другим предметам толком не учились, без конца приходили пересдавать) и стали уже в сотый раз просить о пересдаче, я вдруг подумала, а почему нет? Один из них обладал спортивной фигурой и круглой попой (на которую я иногда посматривала). И я решилась.

Читать далее →